Судьба предположительных останков Иоанна VI Антоновича: захоронение в Холмогорах / В. И. Станулевич

Император Иоанн VI Антонович — единственный из российских императоров, не имеющий достойного захоронения. С останками императора Николая II ситуация двусмысленная: представители Церкви над могилой в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга поминают «Бог весть кто». Но надгробие имеется, память чтут. У Иоанна нет и надгробия, документально неизвестны и обстоятельства его смерти. Иоанн только за мимолетное прикосновение к трону находился в заключении всю жизнь — 22 года из 24. Его изобразили «безумцем», он был убит, его могила неизвестна.

Императрица Анна Иоанновна (1693–1740) для сохранения престола за потомками своего отца — царя Иоанна V Алексеевича (1666–1696), выбрала для рождения наследника свою племянницу Анну Леопольдовну (1718–1746), а ее мужем — герцога Антона Ульриха Брауншвейгского (1714–1774). Анна отмерила себе больше времени, чем оказалось, и через неделю после ее смерти в 1740 году провозглашенный император Иоанн VI Антонович был еще младенцем. Власть оказалась в руках Анны Леопольдовны. Вероятность смерти годовалого ребенка, болезни его матери, как следствие неустойчивость власти — запустили кризис. На роль наследницы дел Петра Великого идеально подходила его 32-летняя дочь Елизавета. В ночь на 25 декабря 1741 года император Иоанн VI был свергнут гвардейцами, несшими на руках Елизавету Петровну. Сначала местом заключения семьи Иоанна Антоновича указали Рижский замок, затем крепости Дюнамюнде на Даугаве и Ораниенбург — ныне Чаплыгин — в Липецкой области. В 1744 году семью решили перевести на Соловки. К счастью для семьи, сопровождавший её барон Н. А. Корф убедил императрицу оставить Брауншвейгов в Холмогорах. Здесь Иоанн Антонович провел 12 лет, а его семья — 36.

Иоанна, его братьев и сестер было запрещено учить грамоте, с трех лет его содержали отдельно от семьи, гулять разрешали раз в неделю, в случае попытки освобождения охране предписывалось убить его. Для охраны и надзора за семьей была учреждена Холмогорская секретная комиссия, одно время замыкавшаяся прямо на императрицу. Ее материалы легли в основу труда барона М. А. Корфа «Брауншвейгское семейство» (1), написанного по запросу Александра II, и сохранили мельчайшие детали трагедии.

Но не поиск захоронения Иоанна был целью архангельского краеведа Анатолия Каранина и его товарищей, когда они в 2008 году исследовали окрестности Архиерейского дома в Холмогорах, где содержалось Брауншвейгское семейство. С ними связаны имена Петра I, архиепископа Афанасия Холмогорского, Михаила Ломоносова, скульптора Федота Шубина, здесь 36 лет провела в заключении семья свергнутого императора Иоанна VI, у Архиерейского дома погребен генералиссимус, герцог Брауншвейгский Антон Ульрих, умерший в 1774 году. Офицер Холмогорской комиссии Полозов так описал место погребения герцога: «сделав гроб, обив черным сукном… и могилу приготовя на ближайшем кладбище подле церкви, внутри ограды дома, где арестанты содержатся…тело его, вынеся через верховую караульню… погребе[1]но…» (2). Другие свидетельства о захоронении герцога неизвестны. Настоятель Холмогорского прихода РПЦ игумен Леонтий (Эйзенман) проявил интерес к поиску могилы ссыльного немец[1]кого принца. Он благословил Анатолия Каранина на поиск захоронения. В 2008 году холмогорские коммунальщики уведомили игумена Леонтия, что водонапорную башню у Архиерейского дома собираются снести и водопровод заменят — исторический некрополь оказался под угрозой уничтожения. У алтаря снесенной церкви Успения Богородицы водопроводчики вырыли канаву 6 × 1 м. После осмотра канавы А. Каранин попросил расширить ее, и в 12 см от ее стенки было обнаружено необычное захоронение:

«Обнаруженный гроб длиной 1,84 м расположен вдоль стены алтарной части церкви Успения Божией Матери на расстоянии 1,5 м от нее, в 2 м от окружной стены… По конструкции найденный гроб был шестигранной формы с прямыми торцевыми стенками, более широкий в головной части и сужающийся к ногам. Доски, из которых он был выполнен, имели чрезмерно избыточную толщину: от 28 до 40 мм. Их подгонка друг к другу была настолько тщательной, что, несмотря на опускание уровня грунтовых вод в августе, вода в нем продолжала оставаться. Верхние доски крышки гроба под тяжестью земли со временем сложились… При вскрытии захоронения было установлено, что находящиеся в нем останки принадлежали молодому мужчине, который был убит…» (3).

Находка была неожиданной. Искали останки 59-летнего генералиссимуса Антона-Ульриха, а нашли захоронение убитого молодого человека. При осмотре останков возникла версия, что это сын Антона Ульриха, Иоанн Антонович. Такой вывод А. Каранин сделал, исходя из уникальных ранений покойного:

«При первичном осмотре черепа обнаружена тупая травма лица и перелом правой половины нижней челюсти с частичной утратой зубного ряда. Эти зубы не были обнаружены… На черепе хорошо видна зона сильного удара тупым предметом. Разрушен верхний шейный позвонок, имеются множественные переломы ребер. На левой лопатке исследованных останков четко видна трещина и след от прокола шпагой. Сразу возник вопрос о профиле клинков шпаг середины XVIII века» (4).

К счастью, незадолго до раскопок тема Брауншвейгского семейства приобрела своего исследователя Леонида Левина. Ему удалось поработать в архивах Германии и опубликовать книги «Холмогорская секретная комиссия» (5) и «Российский Генералиссимус Антон-Ульрих» (6). Анатолий Каранин опирался на книги Л. И. Левина, без которых открытие вряд ли бы состоялось. Уникальное сочетание опубликованного исторического исследования, места захоронения, нанесенных ран, конструкции гроба, молодой возраст покойного навели на фантастическую, на первый взгляд, версию о том, что найдены останки убитого Иоанна Антоновича. Основываясь на докладе М. Корфа, с отчетами пастора Бюшинга и неизвестного английского агента о последних минутах императора, и книге Л. Левина, следах ранений на останках, медик по образованию А. Каранин реконструировал события 5 (16) июля 1764 года так:

«Убивал Ивана Антоновича Власьев (офицер охраны заключенного в Шлиссельбурге императора. — В. С.), тогда как Чекин (второй офицер охраны. — В. С.) стоял у дверей, охраняя ее от прорывавшихся солдат Мировича. Первый удар спящему узнику шпагой Власьев нанес в бедро, второй — в руку. По-видимому, Иван Антонович притворился спящим и, как ребенок, просто прятался под одеялом. Удар в руку пришелся в момент, когда он пытался защититься. В смертельном поединке шпага Власьева оказалась сломанной. Не было ни оружия, ни времени. После нанесенных тяжелых ударов в лицо, грудь и голову раненый юноша упал и потерял сознание. Удар, нанесенный в голову, приведший к перелому верхнего шейного позвонка, уже был смертельным, т. к. это привело к параличу дыхательного центра. Власьев потребовал шпагу у стоявшего возле дверей Чекина и прицельно нанес ею удар в сердце сзади насквозь» (7).

Версию А. Каранина подкрепил гроб из захоронения. По словам археолога Алексея Едовина, в отличие от соседних, он сохранился удивительно хорошо. На неместное происхождение указывала его конструкция — он был герметичен, когда его вскрыли, из него не уходила вода. Делать такой гроб в Холмогорах для захоронения не имело смысла. Возникло предположение, что тело привезено издалека заспиртованным в герметичном гробу — как в 1746 году из Холмогор в Санкт-Петербург везли умершую мать Иоанна Антоновича Анну Леопольдовну. М. Корф: «в упомянутом выше особом приложении к указу 29 марта 1745 года было сказано: «Ежели по воле Божией случится иногда из известных персон кому смерть, особливо же принцессе Анне или принцу Иоанну, то учинив над умершим телом анатомию и положа во спирт, тотчас то мертвое тело к нам прислать с нарочным офицером…» (8). Инструкция раннего периода холмогорской ссылки Иоанна указывала, что в случае смерти Иоанна следовало предъявить тело его родителям. Возможно, это указание и привело к транспортировке в Холмогоры заспиртованного тела. А. Каранин провел дендрохронологическое исследование досок гроба:

«Большая толщина стенок — до 40 мм — подтвердила наше предположение о транспортном типе захоронения, т. е. гроб предназначался для перевозки и привезли его издалека. Для захоронения местного жителя было предостаточно своей холмогорской сосны. Из карельской же сосны отстраивался весь деревянный в то время Санкт-Петербург, в том числе и Шлиссельбургская крепость, где был убит Иоанн Антонович и откуда он бесследно исчез. На это указывает и датировка крайних колец среза — 1758 год. Недостаточность шести лет до 1764 года, когда был убит Иоанн VI, объясняется тем, что доски обрезают от обзола, да и сама доска подгоняется под конструкцию так, что часть колец обязательно будет утрачена. Кроме того, сама древесина могла быть заготовлена чуть раньше. Мы впервые получили возраст обнаруженного захоронения». (9)

Необходимой стала судебно-медицинская экспертиза останков. А. Каранин обратился к заведующему лабораторией Российского центра судебно-медицинских экспертиз (РЦСМЭ) профессору Виктору Звягину, известному исследователю останков адмирала Ф. Ушакова, В. Беринга, игумена Иосифа Волоцкого, Ш. Петефи и других. Результатом проведенных в 2008–2010 годах исследований стал многостраничный отчет и заключение РЦСМЭ:

«1. Исследованные костные останки принадлежали мужчине, обладавшему чертами среднеевропейского антропологического типа в возрасте около 25 ± 3 года. Мужчина имел относительно большую длину тела (169–171 см) и отличался тонкокостным (грацильным) телосложением, для которого характерны слабое жироотложение, слабая степень развития мускулатуры, плоская грудь и впалый живот.

2. Обнаружена асинхронная динамика возрастной изменчивости различных сегментов скелета, являющаяся следствием нарушения минерального обмена, выявленного при исследовании скелета и зубов, что, возможно, указывает на экстремальные условия, в которых находился опознаваемый мужчина.

3. Отмечено пропорциональное и физиономическое сходство черепа опознаваемого мужчины и его портретной реконструкции с достоверно известными живописными изображениями родителей Ивана VI Антоновича, допускающее вывод о принадлежности перечисленных лиц к одному семейному триплету. По признакам словесного портрета исследуемый мужчина был больше похож на Анну Леопольдовну, чем на Антона Ульриха Брауншвейгского.

4. На скелете выявлены следы повреждений, возникших от сильных ударов массивными тупыми предметами (переломы тела нижней челюсти, затылочной кости и I шейного позвонка), а также повреждение левой лопатки, возникшее от колющего орудия типа шпаги, располагающееся в проекции сердца (третье межреберье). Объем телесных повреждений, обнаруженных на скелете, указывает на то, что нападение на человека проведено не с целью причинения вреда здоровью, а с явным намерением лишения его жизни. Данные повреждения, взятые изолированно или в комплексе, могли явиться непосредственной причиной смерти.

5. Состояние скелета указывает на большую давность захоронения и не противоречит дендрохронологической датировке древесины гроба (около 1760-х гг.). Методом инфракрасной спектрофотометрии обнаружено консервирующее влияние кислотных почв места захоронения на содержание белкового компонента костного вещества.

6. Каких-либо признаков, исключающих принадлежность исследованного скелета Ивану VI Антоновичу, не обнаружено. Это касается половозрастной и расовой принадлежности, физических особенностей, внешнего облика в сравнении с портретами предполагаемых родителей, давности захоронения, а также наличия повреждений, свидетельствующих о насильственной причине смерти» (10).

Отчет содержит характерную деталь — коленные чашечки скелета уплощены, как если бы покойный с младых лет много времени проводил в молитве.

Хотя в манифесте Екатерины 1764 года Иоанн назван «безумцем», рапорты офицеров охраны, когда им не ставилась задача дискредитации императора, свидетельствовали, что юноша хорошо знал церковные книги — то есть как минимум умел читать. Охранник капитан Овцын в рапорте Тайной канцелярии в июне 1759 года писал: «И когда я говорю ему, что… шептаньем ничего сделать не можно, то доказывает Евангелием, апостолом, минеею, прологом, маргаритом и прочими книгами, рассказывает в котором месте и в житии которого святого пишет…» (11). Обучить мальчика грамоте, вопреки угрозе смертной казни, мог только командир охраны в Холмогорах подполковник Миллер. Чтение священных книг обычно сопровождается молитвой на коленях. Отсюда и уплощенные коленные чашечки в отчете РЦСМЭ. Известны два документа по поводу погребения Иоанна — ордер П. И. Панина коменданту Шлиссельбурга полковнику Бередникову: «Мертвое тело безумного арестанта… предать земле в церкви или в каком другом месте, где б не было солнечного зноя и теплоты…» (12). И распоряжение императрицы П. И. Панину от 9 июля 1764 года: «Безымянного колодника велите хоронить по христианской должности в Шлиссельбурге без огласки же» (13). Как пишет Л. Левин, «документы со сведениями о том, где конкретно и как был похоронен «безумный арестант», в архивных делах не обнаружены» (14).

Отчет и заключение РЦСМЭ стали единственным научным исследованием по останкам Иоанна Антоновича, а версия Анатолия Каранина — единственной научно разработанной альтернативной версией. Версия захоронения останков Иоанна Антоновича в Шлиссельбурге не имеет такой научной проработки, как версия Каранина, точнее не имеет никакой. Иллюстрацией ей являются слова шлиссельбургского экскурсовода, что могила убитого Иоанна «где-то там за кустом».

Отчет показал большое значение открытия и размеры конфликтов, которые он породит. Для поддержки исследований Каранина был создан фонд сохранения исторического наследия «Император», его директором стал доктор исторических наук, профессор Поморского университета В. Голдин, секретарем попечительского совета фонда — В. Станулевич. Фонд «Император» с отчетом РЦСМЭ ознакомил тогдашнего председателя отдела Патриархии по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерея Всеволода Чаплина. Он доложил Патриарху Кириллу и по его резолюции вошел в попечительский Совет фонда. 13 сентября 2010 года состоялась пресс-конференция, на которой о. В. Чаплин заявил:

«Совершенно очевидно, что это был человек, мистически одаренный, человек искренне верующий, и все эти страшные годы своего вынужденного одиночества, своего трагического заточения он размышлял о Боге, молился Богу и хотел послужить Ему и всю свою жизнь хотел посвятить этому служению… речь идет о потрясающей по трагизму судьбе человека — человека, который много лет, всю свою жизнь оставался один на один с проявлениями злой воли, с проявлениями крайнего властолюбия, и в этих условиях проявил потрясающую красоту души».

На основании истории жизни Иоанна VI «нужно снимать фильмы, писать книги, ставить пьесы в театрах», поскольку его судьба «является очень поучительной» и должна быть сохранена в «национальном самосознании» (15). Фонд «Император» обратился в Московскую патриархию с просьбой благословить игумена Леонтия (Эйзенмана) на «захоронение обретенных останков по христианскому обряду». Такое благословение от председателя отдела Патриархии о. Всеволода Чаплина было получено, хотя, как рассказывал он впоследствии, археологи написали в Патриархию возмущенное письмо. Останки упокоились до времени в полу церкви Святого Духа в Холмогорах, в нескольких десятках метров от места, где были обнаружены. Справка о прокурорской проверке, итоги которой были направлены в Генеральную прокуратуру РФ, завершалась словами, что «Архангельской епархией было спасено от уничтожения историческое захоронение». Каранин на свои средства изготовил мраморную плиту и крест. При участии фонда «Император» был выпущен сборник статей историков, археологов и медицинских работников об этой находке (16). Встал вопрос о дальнейших исследованиях. Единственное, что могло продвинуть их к результату — это сравнительный анализ ДНК родственников императора с ДНК предположительных останков Иоанна VI.

Леонид Левин в работе о герцоге Антоне-Ульрихе описал, что происходило с Брауншвейгским семейством в Холмогорах после перевода Иоанна в Шлиссельбург. После смерти генералиссимуса в 1774 году братья Алексей и Петр, сестры Екатерина и Елизавета были отправлены в Данию к их тетке королеве Юлиане Марии. Здесь они в городе Горсенс были поселены в отдельном доме, за ними прислуживали русские слуги, их исповедовал православный священник. Екатерина II обеспечила братьев и сестер достаточным жалованием для достойной жизни (17).

Но исследования ДНК осложняют существенные обстоятельства. Потенциальные благотворители хотели бы получить по их завершении успех — признание останков императорскими и соответствующее их погребение. Но исследования этого гарантировать не могут. Осмотр останков в РЦСМЭ показал, что их сохранность для извлечения ДНК достаточна, а сохранность останков братьев и сестер неизвестна. Есть вероятность, что ДНК братьев и сестер не совпадут с ДНК предположительных останков и по деликатной причине. Отношения Анны Леопольдовны и Антона Ульриха были далеко не безоблачными. В период, когда будущая правительница забеременела, она не жаловала молодого герцога, проводя время с добивавшимся ее руки Петром Бироном — сыном Э. Бирона. Поэтому в отцовстве герцога в от[1]ношении Иоанна можно усомниться.

***

1. М. Корф. Брауншвейгское семейство. М., 2014.

2. Там же. С. 356.

3. Находка в Холмогорах: от версии до экспертизы. Материалы по обнаружению останков, предположительно принадлежавших императору Иоанну VI / Отв. ред. В. И. Голдин, В. Н. Звягин, В. И. Станулевич. Архангельск, 2011.

4. Находка в Холмогорах... С. 23–24.

5. Л. Левин. Холмогорская секретная комиссия. Архангельск, 1993.

6. Л. Левин. Российский Генералиссимус герцог Антон-Ульрих. СПб., 2000.

7. Находка в Холмогорах... С. 24. «Власьев и Чекин были отправлены в отставку с повышением на два чина и большой денежной наградой — по семь тысяч рублей…» (Л. Левин. Российский Генералиссимус герцог Антон-Ульрих. СПб. 2000. С. 198).

8. М. Корф. Брауншвейгское семейство. М., 2014. С. 199.

9. Находка в Холмогорах... С. 22.

10. Находка в Холмогорах... С. 71–72.

11. М. Корф. Брауншвейгское семейство. С.202.

12. Л. Левин. Российский Генералиссимус герцог Антон-Ульрих. С. 195.

13. Там же.

14. Там же.

15. Император Иоанн VI может быть причислен к лику святых // Правда.Ру. 13 сентября 2010: https://www.pravda.ru/news/faith/1 049 296-ioann6.

16. Находка в Холмогорах...

17. Л. Левин. Российский Генералиссимус герцог Антон-Ульрих. С. 263.