Строительство Сурского оборонительного рубежа: деятельность СНК Мордовской и Чувашской АССР / П.С. Учватов

В 2021 г. исполнилось 80 лет с начала возведения спецукреплений Сурского оборонительного рубежа, который проходил по территории нескольких регионов, включая Марийскую, Мордовскую, Чувашскую АССР, Горьковскую, Пензенскую, Саратовскую, Ульяновскую области. Великий трудовой подвиг, совершенный советским народом в крайне тяжелых условиях суровой зимы 1941–1942 гг., закономерно привлекает достаточно широкое внимание как со стороны средств массовой информации, так и со стороны ученых-историков. При этом отдельные труды, посвященные строительству оборонительных укреплений в Мордовии и соседних республиках Поволжья, были изданы еще в 1990-е – 2000-е гг.[1]. Однако наибольшее количество научных публикаций, раскрывающих самые разные аспекты данной темы, увидело свет за последние 10 лет, когда значительно возрос общественный интерес к относительно малоизвестным сторонам Великой Отечественной войны, вводились в научный оборот новые материалы, расширился круг затрагиваемых исследователями вопросов[2]. Стоит отметить, что отдельные труды также специально посвящены работе советских органов власти, направленной на возведение укреплений[3].

В данной статье рассматривается деятельность Советов Народных Комиссаров (СНК) Мордовской и Чувашской автономных республик, которые принимали непосредственное участие в организации строительства Сурского оборонительного рубежа. В своей повседневной деятельности Правительство АССР рассматривало разнообразный круг вопросов. Советские конституции автономных республик устанавливали, что СНК являлся высшим исполнительным и распорядительным органом государственной власти, ответственным непосредственно перед Верховным Советом АССР и его Президиумом. Совнарком объединял и направлял работу народных комиссариатов, других органов государственного управления, организаций и учреждений, принимал меры по осуществлению народнохозяйственного плана, республиканского и местных бюджетов, обеспечивал общественный порядок, защиту интересов государства и прав граждан, руководил и проверял работу исполкомов районных и городских Советов[4]. С наступлением войны СНК АССР начали осуществлять многие новые функции, ранее им не свойственные.

Начало строительных работ на территории Мордовской и Чувашской АССР принято связывать с совместными постановлениями бюро обкомов партии и Совнаркомов автономных республик, изданных в конце 1941 г. В Мордовии это было постановление СНК МАССР и бюро Мордовского обкома ВКП(б) «О строительстве специальных укреплений, проходящих по территории Мордовской АССР» от 23 ноября 1941 г.[5], в Чувашии – постановление Особого заседания СНК ЧАССР и бюро Чувашского обкома ВКП(б) «Об организации и проведении работ по возведению на территории Чувашской АССР Сурского и Казанского оборонительных рубежей» от 28 октября 1941 г.[6]. Сама форма этих документов –постановление, принятое совместно высшим органом государственного управления автономной республики и бюро обкома ВКП(б) уже подчеркивала большое значение, которое придавалось строительству укреплений.

Не следует, однако, считать, что работа правительств автономных республик, касавшаяся Сурского рубежа, началась именно с даты принятия указанных нормативных актов. Хотя совместные постановления и стали основными программными документами в области строительства укреплений, подготовительная деятельность в этом направлении осуществлялась заранее и велась в условиях строгой секретности. Например, в Мордовии 3 ноября 1941 г., то есть за 20 дней до принятия совместного постановления, СНК автономной республики получил от СНК СССР установку о привлечении населения к трудовой повинности на планируемых работах по строительству Сурского рубежа[7]. Еще до этого, в течение октября, велась переписка между СНК Мордовской АССР и командованием 47-го военно-топографического отряда касательно проведения на территории автономной республики топографических съемок для строительства укреплений на берегу р. Суры по заданию Генерального штаба Красной Армии[8].

Принятые в октябре – ноябре 1941 г. совместные постановления СНК и обкомов ВКП(б) и приложения к ним содержат в себе план предстоящих работ, включая четко прописанные детали – установка показателей по мобилизации населения, требуемое количество материалов, инструментов и строительных механизмов, задачи секретарей райкомов партии и председателей райисполкомов и т.д. В рамках данной статьи нас интересует прежде всего ответственность руководителей, входивших в состав Совнаркомов, а также ведомств республиканского уровня, поэтому мы опускаем прописанные в постановлениях обязанности районных должностных лиц и иные не относящиеся к теме подробности. При этом, поскольку организация возведения Сурского рубежа предполагала комплексный подход и затрагивала разнообразные сферы (питание рабочих, их обеспечение необходимым оборудованием, жильем, медицинской помощью, проведение агитационно-массовой работы и др.), то весь процесс касался довольно широкого круга наркоматов и иных организаций, которые были призваны помочь начальникам строительных участков и районным властям в организации строительства.

Так, мордовскому Наркомату здравоохранения СНК и бюро обкома партии поручили направить на строительные участки 22 врача, 53 специалиста среднего медицинского персонала, а также требуемое количество медикаментов[9]. Прямого указания об организации врачебных и фельдшерских пунктов при этом не содержалось, в то время как в Чувашской АССР Наркомздрав обязали обеспечить врачебным пунктом с необходимыми медикаментами каждый участок военно-полевого строительства (ВПС), и фельдешрским пунктом – каждый прорабский участок. Также на строительстве в Чувашской АССР создавались ветеринарные пункты – за их обеспечение отвечал нарком земледелия Н. Г. Малов[10].

В обоих совместных постановлениях затрагивается один из ключевых членов Правительства – председатель Государственной плановой комиссии, который нес ответственность за обеспечение строительства местными материалами. Если в Мордовии не хватало древесины, 100 тыс. куб. метров которой Госплану было поручено выделить из запасов республиканских лесхозов[11], то перед чувашским Госпланом была постановлена задача выявить все имеющиеся в республике резервы металла, цемента и камня, нужных для строительства ДЗОТов[12].

Мордовское советско-партийное руководство определенную роль отводило и Наркомату торговли, который не упоминается в постановлении СНК ЧАССР и Чувашского обкома партии. Это ведомство совместно с Мордовским потребсоюзом в пятидневный срок должно было организовать на трассе строительства Сурского рубежа торговлю предметами первой необходимости – спичками, мылом, солью и др. Кроме того, требовалось выделить необходимые фонды на продовольственные и промышленные товары для обеспечения ими строительства.

В совместном постановлении СНК МАССР и бюро Мордовского обкома ВКП(б) содержится также поручение наркому юстиции П. П. Радайкину и прокурору республики И. А. Котомкину, которым было поручено немедленно рассматривать все дела, связанные с нарушением закона о «трудгужповинности». Некоторая особенность в Мордовии связана и с задачей, возложенной на Председателя Совнаркома В. В. Верендякина и руководство г. Саранска по выделению на строительство Сурского рубежа 30 инженерно-технических специалистов. Это распоряжение, за исполнение которого отвечал один из высших советских руководителей автономной республики, было призвано смягчить нехватку кадров, с которой столкнулись саперные и инженерные части подразделений 6-й армии, направленные на возведение укреплений.

Наконец, мордовское совместное постановление привлекало к строительству и органы государственного управления, отвечавшие за агитационно-массовую работу. Культурное обслуживание работников, включавшее показ кинофильмов и выезд артистов к Сурскому рубежу, должны были обеспечить Управление по делам искусств и Управление кинофикации автономной республики[13].

Немаловажным было примечание к совместному постановлению в Чувашской АССР: решение вопросов, связанных с питанием и снабжением мобилизованных рабочих, возлагалось персонально на Председателя СНК А. В. Сомова[14]. Этим подчеркивалось первостепенное значение, которое СНК и бюро обкома ВКП(б) придавало данной проблеме, которая, как показала дальнейшая практика, была одной из наиболее острых.

Таким образом, хотя постановления бюро обкома ВКП(б) и СНК, безусловно, принимались в строгом соответствии с указаниями, полученными от ГКО, высшие советско-партийные органы автономных республик сохраняли определенную самостоятельность в установлении некоторых частностей. Отсюда появляются особенности, связанные с поставленными задачами перед исполнительными и распорядительными органами. Однако в любом случае возможность у регионального политического руководства предусмотреть все детали на момент выработки совместных постановлений вряд ли имелась, поэтому возникавшие проблемы впоследствии приходилось устранять «по ходу дела».

Отдельно стоит сказать и о представителях от СНК, непосредственно направленных на строительство Сурского рубежа. В Мордовии заместителем командира 19-й саперной бригады был назначен заместитель Председателя СНК И. М. Кшнякин, а заместителем начальника полевого строительства № 54 – нарком коммунального хозяйства А. И. Хайн.

Иван Максимович Кшнякин родился 4 июля 1913 г. в с. Атюрьево ныне Атюрьевского района Мордовии. Окончил Высшую школу пропагандистов при ЦК ВКП(б) (1939 г.). В 1930–35 гг. находился на педагогической работе, с 1935 г. занимал партийные и советские должности. В 1939–41 гг. он являлся ответственным редактором газеты «Мокшень правда», с 1941 по 1943 гг. – заместителем Председателя СНК МАССР[15]. Ко времени направления на строительство Сурского рубежа И. М. Кшнякину было всего 28 лет, и он относился к самым молодым руководителям автономной республики того времени. На возведении укреплений Иван Максимович показал себя энергичным и способным организатором, впоследствии он еще долгие годы занимал различные административные должности в республике.

Александр Ильич Хайн родился в г. Саратове в 1897 г., имел низшее образование. На административно-хозяйственной работе находился с 1923 г. В 1937 г. был назначен начальником управления Рабоче-крестьянской милиции, в 1938 г. – начальником Дорожного управления, в 1940–43 гг. занимал пост наркома коммунального хозяйства МАССР[16]. Бывший военный (с 1918 по 1923 гг. он служил в Красной Армии), этот руководитель, судя по всему, отличался не только организаторскими способностями, но и жесткостью, умением действовать быстро и в случае необходимости «продавливать» собственные решения. Так, уже через две недели после приступления к исполнению обязанностей наркома коммунального хозяйства Александр Ильич пришел к выводу о необходимости замены управляющего Республиканским строительным трестом МАССР, работа которого вызвала у него ряд нареканий[17]. И вскоре наркому действительно удалось этого добиться: трест получил нового начальника. Именно такого рода управленцы и оказались полезны в условиях военного времени. Когда в августе 1943 г. А. И. Хайн умер, его вспоминали как человека, все свои силы отдавшего на укрепление тыла – не в последнюю очередь в память о его деятельности на строительстве Сурского рубежа.

В Чувашии начальником участка военно-полевого строительства № 1 был утвержден заместитель Председателя СНК М. Ф. Терентьев, а начальником участка № 3 – нарком коммунального хозяйства И. В. Новиков. Еще один член СНК Чувашской АССР, заместитель Председателя Правительства В. Г. Григорьев, руководил участком № 5, где осуществлялось строительство другой оборонительной линии, Казанского обвода – части Волжского рубежа, призванного остановить гитлеровские войска на подступах к Уральскому промышленному региону.

Михаил Фёдорович Терентьев родился 1 ноября 1905 г. в с. Большое Окулово ныне Навашинского района Нижегородской области. Окончил Выксунскую уездную советско-партийную школу (1924 г.), два курса Московского механико-машиностроительного института (1932 г.), два курса Московского юридического института (1941 г.). С 1935 г. находился на ответственных должностях в Чувашской АССР – работал секретарем Цивильского райкома ВКП(б), заведующим отделом Чувашского обкома партии, наркомом юстиции. С 1941 по 1946 гг. занимал пост заместителя Председателя СНК ЧАССР по промышленности и транспорту[18].

Иван Васильевич Новиков родился 6 октября 1901 г. в с. Слободское (ныне с. Ленинская Слобода Лысковского района Нижегородской области). Окончил Нижегородскую советско-партийную школу (1925 г.). Занимал различные административные должности на территории Нижегородской губернии (Горьковского края). В 1935 – 40 гг. работал в ЧАССР первым секретарем Ишлейского, затем Шумерлинского райкомов ВКП(б), в 1940 – 43 гг. – наркомом коммунального хозяйства ЧАССР[19].

Как видно, биографии высокопоставленных управленцев регионального уровня, задействованных на строительстве укреплений, довольно схожи. Все они были еще достаточно молодыми людьми, выходцами из простого народа. Их образование, как правило, ограничивалось прослушиванием курсов либо окончанием советско-партийной школы. Стиль руководства таких управленцев основывался больше на практическом опыте, нежели на теоретической подготовке, отличался жесткостью и энергичностью.

Стоит отметить, что члены СНК, как и представители других советско-партийных органов, направленные на строительство Сурского рубежа, должны были не только обеспечивать организацию работ и контроль над их исполнением, но и осуществлять «политическое руководство». Мобилизованные из районов крестьяне, большую часть из которых составляли женщины и подростки, часто не до конца понимали смысл поставленного перед ними задания по строительству укреплений, находящихся слишком далеко от линии фронта. Людей направляли на строительство в приказном порядке, отрывая от семей и привычной работы, давая минимум времени на сборы, при этом часто без каких-либо внятных инструкций. Сказывалась и общая секретность, связанная со строительством спецукреплений. В результате некоторые колхозники стремились уклониться от мобилизации, прибегая к разного рода ухищрениям, вплоть до подкупа врачей и  должностных лиц[20]. В этих условиях от советских и партийных руководителей требовалось разъяснить важность работы мобилизованных граждан для блага Родины, мотивировать их на самоотверженный труд. Так, в Чувашии перед началом работ по ВПС № 1 состоялся общий митинг, на котором выступил заместитель Председателя СНК М. Ф. Терентьев. Оратор отметил, что захватчики быстро продвигаются вглубь советской территории, и требуется приложить все усилия, чтобы остановить его на подступах к Волге. В своем выступлении он подчеркивал значение сплоченности и дисциплины, строительство укреплений называл патриотическим долгом[21].

Коротко также следует рассмотреть основные проблемы, с которыми сталкивались рабочие на строительстве, и как СНК автономных республик на них реагировали. Наибольшие затруднения были связаны со своевременным обеспечением рабочих продуктами питания и другими товарами первой необходимости. Но помимо этого приходилось решать и иные разнообразные вопросы, связанные с повседневным бытом рабочих, организацией социалистических соревнований, вести борьбу с нарушениями трудовой дисциплины – и это при жестком требовании завершения работ к установленным срокам.

Не удалось достаточно гладко провести и мобилизацию, план которой хорошо выглядел на бумаге, однако в реальности на строительство прибывало намного меньше рабочих. СНК и партийные органы власти стремились выправить ситуацию при помощи директив и давления на райисполкомы и райкомы ВКП(б). Так, в Мордовии ими была разослана телеграмма по райисполкомам, в которой говорилось, что Рузаевский, Мельцанский, Ладский, Кадошкинский, Инсарский и некоторые другие районы фактически игнорируют совместное постановление СНК и бюро обкома ВКП(б) о спецстроительстве, не принимают мер к возвращению людей, самовольно покидавших работы, не обеспечивают доставку продовольствия колхозникам. В двухсуточный срок было предписано вернуть на строительство всех, кто ушел без разрешения, и в трехсуточный – доставить продовольствие и фураж[22]. Невозможность купировать все недостатки при помощи обычных административных методов приводила к использованию карательных мер, когда самовольно покидавших работы колхозников (причем часто это происходило по причине плохого снабжения питанием) привлекали к ответственности и судили как дезертиров по суровым законам военного времени[23].

Здесь нужно отметить, что высшие исполнительные и распорядительные органы власти постоянно держали ситуацию на контроле, получая оперативную информацию и могли реагировать на нее. Сведения о любых сколько-нибудь значимых происшествиях регулярно приходили в Совнаркомы и обкомы ВКП(б) непосредственно с места возведения укреплений. Например, 15 декабря 1941 г. нарком внутренних дел Мордовской АССР сообщал Председателю Правительства и секретарю Мордовского обкома партии о трагическом случае на строительстве, когда несоблюдение техники безопасности привело к обвалу земли, и одна из работниц погибла. В соответствии с инструкциями районная прокуратура начала расследование по этому делу[24].

Важная роль Совнаркомов проявлялась в том, что к ним также поступали обращения, телеграммы и просьбы со стороны командования воинских подразделений и начальников строительных участков, которые сигнализировали о необходимости оказания той или иной помощи. Так, 22 ноября 1941 г. 11-е Армейское управление оборонительных работ НКО СССР направило в СНК Чувашской АССР обращение об обеспечении мобилизованных продовольствием и хозяйственными предметами первой необходимости. В частности, у СНК просили воздействовать на колхозы и обязать их обеспечить рабочих продуктами питания, а Наркомат торговли и потребкооперативы – обязать выделить сахар, мыло, свечи, спички и т.д.[25]

Проблемы с питанием мобилизованного населения отмечались в донесении начальника ВПС № 4 Ю. Я. Еремина Председателю СНК ЧАССР А. В. Сомову, секретарю Чувашского обкома ВКП(б) И. М. Чарыкову и начальнику 12-го Армейского управления Главоборонстроя Ф. А. Леонюку о недостатке рабочей силы и причинах невыхода людей на работу. В этой же телефонограмме указывалось: несмотря на неоднократные требования к руководителям районных организаций, положение с выходом мобилизованных на работу не улучшалось. Хуже всего ситуация складывалась по Алатырскому району: там вместо 10000 пеших и 200 конных строителей фактически работало 3631 пеших и 107 конных – почти в 3 раза меньше «плановых» требований. Прибывающие на место работ люди плохо обеспечивались продуктами питания и фуражом. Документ содержит просьбу обязать районные власти выполнить задания по выходу рабочих и обеспечение их снабжением[26].

Совнаркомы автономных республик также постоянно держали связь с вышестоящим командованием, докладывая об осуществлении мобилизации, организации снабжения рабочих и ходе строительства.

Например, 16 декабря 1941 г. А. В. Сомов сообщал заместителю начальника 11-го управления Главоборонстроя НКО СССР Баринову об обеспечении строителей продуктами питания. В лучшем положении находились рабочие и служащие, продовольствие для которых выделялось через Чувашпотребсоюз и Чувашторг из местных фондов. Совнарком установил нормы их обеспечения овощами и хлебом: хлеб – 800 грамм, овощи и картофель – 600 грамм в день. Касательно колхозников СНК дал указание исполкомам райсоветов обеспечивать их питанием за счет общественных фондов колхозов[27]. Таким образом, крестьяне оказывались в полной зависимости от организации снабжения со стороны правлений своих колхозов, которым далеко не всегда удавалось обеспечить их достаточным количеством еды, как в силу удаленности от мест строительства, так и по причине отсутствия общественных фондов. В ряде случаев колхозники оставались без снабжения продуктами на протяжении нескольких дней и были вынуждены самостоятельно искать пропитание[28].

Интересна также телеграмма СНК Мордовской АССР от 22 декабря 1941 г. командующему 6-й армией, где Правительство автономной республики выражало свое недовольство деятельностью командования 19-й саперной бригады на возведении Сурского рубежа[29]. Совнарком отмечал, что труд на трассе строительства был организован плохо, штаб и его отделы оказались фактически оторванными от непосредственного строительства, мобилизованные не обеспечивались инструментами, им не выплачивались деньги за выполненные работы. Большое значение в плане повышения эффективности работ имело то, что СНК добился перемещения штаба саперной бригады из Саранска в с. Сабаево (Кочкуровский район МАССР), находившееся непосредственно возле укреплений.

Помимо вопросов, связанных с собственно строительством и снабжением работников, важной задачей, стоящей перед Совнаркомами и другими органами власти, было поддержание уже построенных укреплений в нормальном состоянии. Поэтому с января 1942 г. появляются документы СНК, направленные на охрану Сурского рубежа.

Так, 5 января 1942 г. было принято Постановление СНК Чувашской АССР «Об организации охраны сооружений оборонительных рубежей». СНК отметил, что согласно указаниям ГКО, ответственность за сохранность Сурского рубежа и Казанского обвода возлагается на районные исполкомы Советов, через территорию которых проходят укрепления. Охранников – «проверенных людей» – должны были отбирать председатели исполкомов сельсоветов. Содержались они за счет средств 12-го Армейского управления Главоборонстроя[30].При этом хотя в Чувашии Сурский рубеж фактически был завершен к 20 января 1942 г., а в Мордовии основная часть работ завершилась к 15 января 1942 г., это не означало, что после января 1942 г. линия обороны вышла из поля зрения региональных органов власти. Пока сохранялась угроза вторжения вражеских войск вглубь страны, обкомы ВКП(б) и СНК автономных республик продолжали контролировать поддержание оборонительных сооружений в должном состоянии. Совнаркомы направляли по исполкомам районных Советов распоряжения с требованиями обеспечить укреплениям надлежащую охрану. Примером может служить письмо Правительства Мордовской АССР председателю исполкома Кочкуровского райсовета от 30 марта 1942 г., которому было предложено установить «строгую охрану» оборонительных рубежей и ежедневно контролировать сохранность укреплений[31]. 9 апреля 1942 г. бюро Мордовского обкома партии специально рассматривало вопрос о сохранности Сурского рубежа от расхищения и половодья[32]. Однако превентивные меры не смогли предотвратить разрушение укреплений от весенних талых вод и, судя по всему, оборонительной линии был нанесен довольно большой урон – достаточно существенный, чтобы СНК Мордовской АССР снова начал привлекать на Сурский рубеж гражданское население, хотя на этот раз только из районов, по территории которых непосредственно проходили укрепления. Так, 30 июня 1942 г. Совнарком издал распоряжение Кочкуровскому райисполкому, в котором шла речь о восстановлении тылового оборонительного рубежа. От председателя исполкома Правительство автономной республики требовало выделения 200 человек с 5 лошадьми и повозками для работ, проводимых с 2 по 27 июля[33].

Схожая ситуация возникла и в Чувашии. 3 июня 1942 г. на Особом заседании СНК Чувашской АССР было принято постановление «О мобилизации рабочей и тягловой силы для восстановления тылового оборонительного рубежа». Поврежденные участки надлежало восстановить в срок с 4 июня по 1 июля, это входило в обязанности исполкомов райсоветов и начальников комендантских управлений. Исполкомы должны были мобилизовать рабочую и гужевую силу с потребным количеством инструментов в распоряжение комендатур укрепрайонов. Исполкомам также надлежало выделить техников-строителей, десятников и бригадиров в первую очередь из лиц, работавших на строительстве в 1941 г.[34].

Охрана и поддержка оборонительных сооружений осуществлялась вплоть до начала 1944 г., когда боевые действия переместились далеко на запад и стало ясно, что укрепления Сурского рубежа теперь не пригодятся. Из документов Совнаркомов автономных республик видно, что к ликвидации сооружений было решено подойти рационально, сохранив столько ресурсов, сколько возможно. Например, Постановлением Особого заседания СНК ЧАССР «О ликвидации тыловых оборонительных сооружений, возведенных на территории Чувашской АССР» от 17 марта 1944 г. в районах республики создавались комиссии по ликвидации тыловых оборонительных сооружений, которые в 5-дневный срок должны были определить, какие укрепления подлежали использованию в хозяйственных целях, а какие следовало разобрать. Таким образом, первая группа сооружений (в основном деревянных) демонтировалась с предварительного разрешения СНК и последующим принятием мер к сохранности материалов от хищений и весенних вод. Другая часть – некоторые ДЗОТы, убежища и землянки передавались колхозам под овощехранилища и полевые станы. Наконец, долговременные фортификации, сделанные из железобетона, сохранялись и поддерживались вплоть до особого распоряжения. Весь материал, полученный от разбора укреплений, расходовался на нужды народного хозяйства только с разрешения СНК и по представлению Госплана[35].       

Подытоживая сказанное выше, можно констатировать, что помощь в организации возведения Сурского рубежа являлась одним из приоритетных направлений в деятельности Совнаркомов автономных республик, и со стороны регионального советского руководства было многое сделано для своевременного завершения строительства. Вместе с тем действовать и принимать решения приходилось максимально быстро, в условиях военного положения стремясь обеспечить выполнение исходивших сверху жестких директив. Чувашский историк Ф. Н. Козлов, приводя в качестве примера одно из поступивших в СНК ЧАССР обращений, где высказывалась просьба обеспечить участок строительства Сурского рубежа теплой одеждой, добавляет о реагировании властей на это и другие подобные обращения: «Как могли – помогали»[36]. В этой короткой фразе, пожалуй, заключен основной принцип работы СНК, когда спешно разработанный план действий при реализации на практике сталкивался с многочисленными препятствиями, а имевшихся возможностей и средств катастрофически не хватало. Возникали и непредвиденные проблемы со снабжением строительных участков, и просчеты в руководстве, неизбежные при организации масштабных работ в столь сжатые сроки, и упущения в агитационно-массовой работе.

Нельзя также забывать, что перед Совнаркомами автономных республик стояли и другие задачи, решение которых не терпело отлагательств: прием населения и предприятий, эвакуированных из западных регионов страны, расквартировка воинских частей, организация сети эвакогоспиталей, подготовка населения к противовоздушной и противохимической обороне, организация помощи фронту и т.д. Не хватало специалистов из местных кадров, финансов, материальных ресурсов. Поэтому, с одной стороны, не следует пытаться «идеализировать» СНК и другие управленческие структуры, обеспечивавшие возведение укреплений – их деятельность имела свои недостатки, – но с другой стороны, нельзя и бездумно обвинять советские органы, стремившиеся, насколько это было возможно в той ситуации, действовать эффективно и во что бы то ни стало добиться результата.