Фашизм в Латвии / О. Дзенис

Мировой фашизм. Сборник под редакцией Н. Мещерякова. Пг., 1923

Послевоенный период национального романтизма, как и во всех мелких буферных государствах, создавшихся на окраинах старой России, приходит к концу и в Латвии. Осколки прежде весьма сильного рабочего класса, никогда за все время существования буржуазно-национальной республики серьезно не увлекавшегося национальными тенденциями, начинают крепнуть, снова собираться с силами, организовываться и выковывать, под руководством коммунистической партии, революционную тактику борьбы против национальной буржуазии. Мелкое крестьянство, вначале надеявшееся экономически окрепнуть при проведении земельной реформы, разочаровалось и с каждым днем все больше убеждается в тщетности своих надежд. Трудовая интеллигенция, не могущая найти достаточно крепкого экономического базиса в рамках чрезвычайно суженного по сравнению с довоенным положением и немощного национального хозяйства, — также все больше и больше убеждается в необходимости приобщения хозяйственной жизни Латвии к хозяйству громадной России и понемногу также разочаровывается в своих национальных увлечениях и отходит в сторону. Единственно хозяйственно заинтересованными и действительно крепнущими на базе современного экономического и политического строя Латвии классами являются среднее и крупное крестьянство и средняя, старающаяся самыми разнузданными методами накопления капитала стать крупной, городская финансовая и торговая буржуазия.

При таком соотношении классов латвийский фашизм — новый метод самозащиты буржуазии, — конечно, не может быть развит в широкое массовое движение, как это было в Италии. Использовать для фашистского движения такой людской резервуар, как масса безработных, при растущих революционных настроениях рабочего класса невозможно. Привести в движение всю эту массу революционно настроенных бывших промышленных рабочих и опасно, и безнадежно. Армия, состоящая в преобладающем большинстве из безземельных или малоземельных крестьян, за исключением весьма незначительной части, также не отозвалась сочувственно на призывы фашизма. Таким образом, в сфере влияния фашизма и увлечения им остаются лишь сравнительно не очень широкие круги крупной и средней буржуазии — городской и крестьянской.

Под давлением левого крыла и при молчаливой поддержке либерального центра Учредительного Собрания в начале 1922 года должен был выйти в отставку министр внутренних дел, один из наиболее видных представителей крупной финансовой буржуазии — Арв. Берг, приобретший за свое время пребывания в кабинете славу латвийского Столыпина. Готовясь к предстоящим тогда выборам в сейм, группа правых, националистических элементов, во главе с Арв. Бергом, приняла название “Беспартийного Национального Центра”, сформировавшись фактически в узкопартийную организацию. Объединяя вокруг себя значительное количество крупной и некоторую часть средней буржуазии, “Национальный Центр” сразу нашел необходимые материальные средства для создания крупного печатного органа “Латвис” (“Latwis”), привлекшего в число своих сотрудников между прочими и некоторых ренегатов социал-демократии. Подготовляясь к выборной кампании, “Национальный Центр” все же ясно учитывал явное полевение широких масс населения и поэтому особых надежд на выборы в сейм не питал. Один из наиболее видных организаторов “Национального Центра” — приехавший из Японии псевдо-профессор Озолинь, мечтающий стать латвийским Муссолини, уже в июле 1922 г. писал в примыкавшей к консервативно-националистическому движению газете “Латвияс Карейвис”: “Для оздоровления латвийской государственности необходим активный фашизм”. Тогда же и было приступлено к созданию организации, могущей стать исходным центром для практической деятельности этого активного фашизма. 15 августа состоялось первое учредительное собрание так называемого “Латвийского Национального Клуба”, с приглашением делегатов от войсковых частей и учреждений, латвийского национального союза молодежи и т. п. организаций. Решено было создать в лице Л. Н. К. активную национальную организацию, целями которой было бы, как тогда было довольно несмело формулировано: “развитие у латышского народа государственно-национального самосознания, активная борьба против всего, что мешает нормальному развитию латышской государственности, борьба против всех нелатышских явлений и, главное, ведение борьбы не только словами, но и делом”. На следующем же собрании клуба было постановлено принимать в Л. Н. К. по строгой рекомендации и только “физически безупречно сложенных”. Был выдвинут и проект создания при клубе “ударной армии”. Тогда предполагалось создать эту “армию” из подлежащих демобилизации, но оставляемых на жалованье при Л. Н. К. солдат национальной армии. Для осуществления этой идеи был привлечен один из наиболее реакционных генералов — бывший нач. штаба главнокомандующего — Радзынь, тоже вынужденный в свое время под давлением левого крыла Учредительного Собрания выйти в отставку.

Конечно, осуществление идеи наемной фашистской армии пока оказалось не под силу количественно сравнительно незначительной крупной буржуазии, и она должна была остановиться на привлечении добровольных пионеров активного фашизма. Вскоре Вольмарское отделение клуба уже сообщило, что им создана группа молодежи и демобилизованных солдат в 160 чел., предлагающих свои услуги “на пользу родины”. В Риге прекрасным кадром для этого же послужили часть офицерства, националистические студенческие корпорации, Латвийский Национальный Союз Молодежи и организация скаутов при нем, возглавляемая колчаковским генералом Гоппером, одним из героев Ярославского белогвардейского восстания в 1918 году.

Вначале фашисты особой деятельности не проявили, если таковой не считать некоторые сравнительно незначительные эксцессы, как — разбитие окон в редакции газеты “Социал-демократ” в ночь с 17 на 18 сентября, или избиение студентов-евреев и социал-демократов в Высшей Школе. Но после неудачной для националистов выборной кампании (провели по всей Латвии всего-навсего 4 кандидатов на 100 членов сейма) националисты совместно с также провалившимися в выборной кампании клерикалами — христианскими националистами — начали ожесточенную агитационную кампанию за разгон вновь избранного сейма. Одновременно с этим началась и усиленная антисемитская агитация. Это совпало по времени с удачной авантюрой Муссолини в Италии, что воодушевило и латвийских фашистов. Организовывались нападения на с.-д. собрания и митинги; в фашистской печати раздавались угрозы по адресу буржуазного правительства, якобы не принимающего достаточно энергичных мер против коммунистов и сочувствующих им рабочих, организовывались антисемитские демонстрации и т. п.

Но наиболее ярко выявила свои ближайшие тенденции фашистская организация в событиях 1-го мая 1923 г., когда, вооруженная револьверами, палками, резиновыми нагайками, бутылками и бомбами с вонючей жидкостью, организованная в отряды фашистская толпа с участием части офицеров национальной армии, после сбора в помещении Латвийского Национального Клуба (в порядке обязательной явки) направилась на Эспланадную площадь и напала на происходившие там митинги профессионалистов и социал-демократов. Пользуясь полным сочувствием и поддержкой присутствовавшей полиции, они старались срывать красные знамена (у с.-д. их отняли), побили целый ряд с.-д., в том числе и нескольких членов сейма. По окончании побоища фашисты устроили у своего клуба митинг, где держали хвалебные речи по поводу своих достигнутых за этот день “побед”.

В течение всей происходившей в конце апреля и начале мая стачки грузчиков в Рижском порту “Национальный Клуб”, вместе с прочими буржуазными организациями, организовывал штрейкбрехерские отряды с целью срыва стачки, выставляя ежедневно до 300 штрейкбрехеров — большей частью студентов.

Таким образом, можно констатировать, что создавшаяся в Латвии фашистская организация крепнет с каждым днем, будучи все же вынуждена ограничиваться в использовании живой силы молодежью крупной и средней, но надеющейся стать крупной, буржуазии. Создать крупную военную организацию фашисты не в состоянии. Играть более или менее вескую роль в политической жизни они смогут, лишь войдя в тесное общение с подготовляемой крестьянской буржуазией другой организацией военного типа — сходной с организацией финских шюдскоров, — охранными дружинами.

Что попытка сближения с крестьянскими реакционерами будет в ближайшее время сделана, — нет никакого сомнения. Фашисты уже теперь поддерживают начавшуюся кампанию за созыв съезда охранных дружин. Если в этом отношении какие-либо успехи будут достигнуты, то ясно, что эксцессы 1-го мая явятся лишь пробой руки для более серьезных выступлений латвийских фашистов в недалеком будущем. Это подтверждает и тот факт, что идейный вдохновитель латвийского фашизма — Озолинь — перед первомайскими событиями специально ездил в Италию присмотреться к фашистским методам действия и установить официальную, более тесную связь с фашистским центром.